«Мы искренне привержены намерению полностью воплотить решение 11 проблемных вопросов, поднятых венгерской стороной, для усиления защиты прав национальных меньшинств. И мы будем продолжать двусторонние консультации с Венгрией в этом направлении».
Это – фрагмент из заявления Ольги Стефанишиной, вице-премьера и главы украинской команды на переговорах по вступлению в ЕС. Эти слова прозвучали в Люксембурге на историческом для нашего государства событии – официальном открытии этих переговоров.
«Европейская правда» уже рассказывала об особой роли Венгрии, которая сначала тормозила движение Украины к этому событию, а затем использовала ее как повод для шантажа. Венгерский премьер Виктор Орбан согласился поддержать начало вступительных переговоров только в том случае, если Украина публично обяжется выполнить 11 требований Будапешта относительно прав венгерского меньшинства в Закарпатье.
Чтобы выполнить венгерский ультиматум, Стефанишин и был вынужден произнести заявление, приведенное выше.
Реклама:
Но проблема в том, что содержание этих 11 требований до сих пор непублично.
Украина получила этот список еще в январе от главы венгерского МИД Петера Сийярто; С тех пор уже пять месяцев продолжаются переговоры по нему, но все это время венгерская сторона выступает против обнародования списка.
Однако венгерский ультиматум в ЕС сделал это пожелание ничтожным. «ЕвроПравда» считает категорически неприемлемым, что Украина берет на себя международные обязательства, содержание которых не раскрывается. Возможно, в венгерской системе координат это возможно, но Украина – это демократия, где подотчетность власти имеет значение.
Учитывая сверхвысокий общественный вес этой истории, мы публикуем детали венгерской позиции и ее проблемных элементов.
Отметим, часть требований в их венгерской трактовке категорически неприемлема для Украины. Их гарантированно отклонят как парламент, так и общество. Но часть логична и может быть воплощена.
Эта статья объясняет, каков статус этих «обязательств» и возможно ли их обойти. Единственный вопрос, на который мы не нашли ответа при подготовке материала – чем руководствовалась Венгрия. Потому что если ее требования обусловлены только плохим пониманием Украины, то компромисс возможен. Но есть также шанс, что Будапешт заранее настроен на срыв и сознательно выдвигает нелепые невыполнимые требования.
Сделать, как при Януковиче
Сначала – коротко о том, откуда появился этот список.
Список из 11 пунктов венгерский министр Петер Сийярто передал Дмитрию Кулеби и Андрею Ермаку еще в январе 2024 на встрече в Ужгороде. Тогда сам Сийярто назвал его списком «прошений» Венгрии, и формально это соответствовало его содержанию – в международной политике не принято «требовать» у суверенного государства каких-либо действий. Впрочем, позиция Будапешта изначально заключалась в том, что Киев должен их выполнить. Поэтому даже в официальной переписке звучало название «список требований».
А зависимость движения Украины в ЕС от его воплощения дополнительно закрепило эту характеристику.
По сути Венгрия требует отменить целый комплекс законодательных изменений в меньшинстве, которые Украина провела после Революции достоинства.
Идея Венгрии – восстановление норм, действовавших при Януковиче.
Венгерские чиновники, включая Сийярто, открыто это признают и (не совсем корректно) утверждают, что с тех пор Украина якобы сократила права меньшинств, а это запрещено и Конституцией Украины, и международными нормами.
Конечно, Будапешт не выдвигает требование «отмените все законы, принятые с 2014 года». По сути, список определяет 11 проблем, решение которых Венгрия будет считать показателем «восстановления прав». Причем – и это важно – венгры настаивают на конкретных деталях и объемах решения Киева по каждому из пунктов.
Эти детали также постепенно меняются и уточняются венгерской стороной во время переговоров, поэтому список является «живым» и иногда его дословное прочтение уже не отображает текущих требований. Но его основа – то есть суть проблемы, которую венгерская сторона требует исправить – остается неизменной.
Консультации по документу продолжаются.
К ним приобщены не менее нескольких министерств; представители местных властей в Ужгороде и т.д. Также список передавали экспертам, занимающимся венгерскими вопросами, представителям институтов ЕС и государств-партнеров, но публичным он не стал, потому что были ожидания, что Венгрия откажется от части требований.
Венгры уже пошли на уступки по нескольким наиболее токсичным формулировкам.
К примеру, требование Будапешта о том, что в законодательстве Украины должна быть введена концепция «культурной автономии» (эта норма действительно существовала до 2023 года), встретило категорическое «нет» Киева.
И действительно, после российской игры вокруг «автономии» в Крыму этот термин в Украине имеет такую нагрузку, что его нет смысла даже обсуждать. Этого просто не будет. Поэтому на последних раундах венгры ослабили это требование и согласились на поиск альтернатив и уже есть определенные вполне рабочие идеи.
Поэтому, хотя Европравда и вынуждена опубликовать текст 11 требований (он приведен в конце этой статьи), мы также призываем принимать во внимание его изменяемость.
Именно поэтому мы добавляем ко всем пунктам комментарии с известными нам (но, возможно, тоже не последними) деталями переговоров. Но сначала – коротко объясним, вокруг чего спор продолжается сейчас.
Наиболее проблемные требования Венгрии
В январе, когда министр Сийярто привез на переговоры свой список, в Украине недооценили, как вес и содержание Венгрия в него вкладывает.
Тогда в заявлениях украинского министра Кулебы речь не шла о согласии исполнять венгерские желания – зато он обещал объяснить венгерскому коллеге, почему мы считаем, что защита венгерского меньшинства уже воплощена и венгерскоязычные украинцы Закарпатья уже имеют те права, о которых просит Будапешт (подробно об этом говорилось в статьи «Театр одного министра»).
Где-то таким образом и были построены первые ответы Киева на упреки венгерских коллег.
Однако это не сработало. Будапешт не уступал и требовал смены законов. При этом венгерское правительство выдвинуло достаточно абсурдное требование о том, чтобы все детали меньшинства, образовательного законодательства и т.п. были приняты именно в форме законов, а не решений правительства или Минобразования.
То, что иностранное правительство требует от Украины принять какие-то законы, само по себе возмутительно.
Но к этому вопросу мы вернемся чуть позже. А сейчас – о содержании пунктов, делающих содержательно невозможным одобрение части венгерских требований.
Одним из двух проблемных является требование по номеру 11 о политическом представительстве представителей венгерского меньшинства, за которым Венгрия, впрочем, уже начала идти на компромисс.
У Орбана сначала хотели навязать Украине систему, действующую в Венгрии, где представители нескольких национальных меньшинств (среди них, кстати, украинское) имеют гарантированное законом представительство в парламенте. Другое дело, что, во-первых, эти представители меньшинств ограничены в правах, а во-вторых, в реалиях режима Орбана на эти должности проводят людей, лояльных правительству. Однако по закону, на бумаге – такое право есть. Будапешт требовал, чтобы и Украина ввела что-то подобное.
По сути речь идет о реформе избирательной системы в Украине.
Впрочем, эта идея политически неприемлема (парламент никогда за такое не проголосует) и технически невозможна. Для ее реализации нужно изменить «защищенный» раздел Конституции, который требует проведения всеукраинского референдума. Шансов на это – ноль, и к тому же это запрещено во время военного положения. Ввиду этого Венгрия уже сигнализирует о возможности уступок в этом вопросе.
А вот от другого политического требования Будапешт не собирается отступать. Там требуют, чтобы Украина отменила законодательное требование для всех избранных должностных лиц знать государственный язык и выступать на заседаниях советов, в которых те избраны. То есть чтобы депутатом облсовета, даже Верховной Рады, мог стать украинский венгр, не владеющий украинским.
Но ключевой проблемой стало даже не это.
Самым сложным стало определение в Украине мест с особым уровнем гарантии прав венгров.
Эта норма есть в законе и сейчас: речь идет о городах и селах «со значительным количеством» представителей меньшинства (от 15%) и с «традиционным» проживанием меньшинства (от 10% за последние 100 лет). В этом случае по решению местного совета можно, например, размещать дорожные знаки на двух языках.
Будапешта этого оказалось мало.
Там во-первых, требуют автоматически признать «традиционно венгерскими» все населенные пункты Закарпатья, даже те, в которых венгры исторически никогда не жили. Основание — то, что в Закарпатской области по переписи 2001 года и предыдущих лет доля венгров составляла более 10%.
Во-вторых (наверное, ожидая, что первое требование протиснуть не получится), у Орбана требуют отмены нормы о 10% в принципе. То есть если хоть сколько-нибудь жило традиционно – то это «венгерская» территория.
В-третьих, от нас требует отказаться от решения местных советов в этом процессе и сделать присвоение статуса автоматическим. Последний пункт, к слову, имеет основания: есть случаи, когда местный совет отказывается признавать этот статус несмотря на наличие необходимого процента.
В-четвертых, категорически звучит требование использовать только перепись 2001 года (с тех пор количество венгров, живущих на Закарпатье, сократилось почти вдвое; в большей степени из-за раздачи Орбаном венгерских паспортов).
И самое главное: в правительстве Венгрии прямо говорят, что этот блок является определяющим для всего комплекса из 11 требований. Мол, без него об остальных нет смысла говорить.
Причина такой категоричности ясна. У Орбана знают, что год за годом теряют Закарпатье. В Ужгороде, Мукачево и Хусте – символических для Венгрии городах – еще с советских времен доля венгров упала ниже 10%. Сейчас Будапешт увидел шанс использовать историческую возможность и шантажом заставить Украину вернуть им «венгерскость», которой давно нет в реальности.
Учитывая отток венгров даже из Береговского района, Орбан может однажды столкнуться с последствиями и там – и пытается это предотвратить.
А еще в соседнем 10-м пункте не удается найти компромисс об использовании венгерской национальной символики в местных органах власти и коммунальных предприятиях. Украина хочет, чтобы список такой символики утверждался решением Кабмина, Будапешт выступает против любых ограничений. И это не теоретический, а вполне практический спор: символика венгерского меньшинства совпадает с венгерским государственным. К примеру, во многих общинах есть правило, что на открытии и закрытии всех сессий местных советов депутаты поют государственный гимн Венгрии. А когда эта странная традиция привлекает внимание СБУ – отвечают, что это просто такая венгерская молитва, а ее совпадение с гимном другого государства – это просто случайность.
Вполне логично, что Киев хочет положить этому конец. Компромисс с Будапештом найти здесь пока не получилось.
Где Украина согласилась на уступки?
Следует отметить, что Украина в предварительных консультациях с Будапештом пошла на определенные уступки даже по конфликтным пунктам. И не стоит торопиться говорить, что это «измена». Ведь часть венгерских требований имеет реальную почву.
К примеру, пункт закона об обязательном знании украинского языка избранными должностными лицами.
Из Киева это требование может казаться несомненным и незыблемым, но в некоторых селах Береговского района ситуация может быть иной. Если в селе почти все жители этнические венгры – то как там выбрать украиноязычный сельсовет? И каков практический смысл в норме о ведении сессии на украинском языке? Это нереалистично. Потому украинская сторона согласилась на исключения из этих правил для депутатов местных советов.
Но даже в облсовете Закарпатья или в райсовете Мукачевского района выступления избранных депутатов на венгерском будут странными. Дискуссия об этом еще продолжается.
Рациональные рассуждения являются основой почти всех венгерских требований. И сейчас компромисс найден по большинству пунктов, а по части языка образования – практически по всем.
Единственное исключение – требование Венгрии о восстановлении по части школ статуса венгерскоязычных (отменено законом об образовании 2017 года). Точнее, здесь нашли более нейтральную формулировку — «заведение общего среднего образования национального сообщества» (заметим, на русский язык это не будет распространяться, речь идет только о языках ЕС). Однако здесь появилось абсурдное требование Будапешта о том, чтобы такой статус присваивали всем школам, где хотя бы в одном классе преподавание ведется по-венгерски.
Это требование противоречит логике, но Будапешт на ней твердо стоит, и компромисс пока не просматривается.
А на самом деле причина такой неуступчивости Орбана – та же, что и со статусом закарпатских населенных пунктов. В правительстве Венгрии знают, что теряют бывшие «венгерские» школы, потому что иногда венгерскоязычные родители, желая своим детям лучшего будущего, сами отдают их в украиноязычные классы. И это логично, потому что открывает перед детьми возможность делать карьеру в Украине, участвовать в политических процессах и т.д., и школы становятся двуязычными, а не только венгерскими.
Будапешт хочет остановить изменения и задействует для давления на Украину механизмы ЕС.
А это обязательно делать?
Многие читатели, наверное, задают себе этот вопрос. А также то, что мы уже упоминали выше: приемлемо ли в принципе, что другое государство вмешивается во внутреннюю политику и пытается диктовать, какие законы должна принимать Украина.
Ответ многим не понравится, но такова реальность: к сожалению, на пути вступления в ЕС будет очень много требований по изменению украинских законов. Часть этих требований будет для нас очень неприятной и даже возмутительной.
Этот путь и эти эмоции проходили все государства из последних волн расширения, которые в конце концов стали членами ЕС.
В том числе эти требования подчас касаются сфер, в отношении которых в ЕС может не быть общего законодательства, но есть общие подходы – например, вопросы верховенства права, или противодействия коррупции, или уважения прав меньшинств. Требования относительно меньшинства со стороны соседей, кстати, истекали в переговорах многих кандидатов, мы здесь не уникальны.
Но если в вопросах торговли, промышленных стандартов или окружающей среды нормы ЕС тверды и безальтернативны (член ЕС должен ввести их все, и дискутировать можно только о переходных периодах), то в вопросах демократических реформ есть возможность и «побадаться», доказывая, что наше законодательство и его воплощение вполне европейскими.
Поэтому и воплощение венгерских требований не должно быть дословным и автоматическим.
Ведь часть этих требований явно неадекватна и пересекает красные линии.
Спорить необходимо – и те данные, которые имеет «ЕвроПравда», доказывают, что правительство это делает. По состоянию на сегодняшний день в ключевых моментах не было неприемлемых уступок.
Следует также остановиться на вопросе юридического статуса венгерского перечня.
К счастью, он не зафиксирован в переговорной рамке Украины с ЕС. Это ключевой юридический момент. Ведь Венгрия стремилась интегрировать его именно туда и в какой-то момент даже получила согласие европейских партнеров, не понявших ее манипуляций. Петер Сийярто даже публично объявил об этом – однако ситуация со временем изменилась.
Некоторые неприятные детали в рамку все-таки вошли.
Это и упоминания о языке образования и правах меньшинств (что было прогнозировано, Венгрия включает их во все документы ЕС по Украине). Это и упоминание о том, что Украина на пути к членству должна также выполнять соглашения с государствами-членами ЕС (эта норма тоже пролоббирована венграми, чтобы затем ссылаться на двусторонние соглашения о невозможности уменьшения прав меньшинств).
А еще в рамках «благодаря» венгерскому правительству очень нетипичная фраза о том, что регулирование прав меньшинств должно происходить «в соответствии с Конституцией Украины». Причина – мифологизированная Будапештом норма ст. 92 нашей Конституции о том, что «права… национальных меньшинств определяются исключительно законами Украины». Почему-то венгерские власти решили, что это запрещает вводить какие-либо регулирование образования или подобные вопросы подзаконными актами.
Но это не станет непреодолимым препятствием. Доказать свою правоту в этих случаях реально.
Ограничение использования языка в политической жизни, введение обязательного владения языком в общественной жизни и упразднение возможности независимого политического представительства. Просим обеспечить свободное использование языков во время парламентских и местных выборов и референдумов, отмену условностей использования языка национального меньшинства в общественной жизни и обеспечить права на представительство в парламенте.
Главное, чтобы Киев продолжал бороться и проявлять принципиальность там, где у нас есть аргументы. Потому что правительство Орбана не раз доказывало, что усиливает давление на тех, кто уязвим и сигнализирует о возможности уступок.
И в частности, категорически нельзя воплощать те уступки, на которые мы принципиально согласились, пока у Орбана не согласятся снять все остальные свои абсурдные требования. Здесь должен действовать принцип «все или ничего».
Главная неизвестная в этой истории – это вопрос о том, есть ли у венгерского правительства в принципе намерение искать компромисс. Являются ли все тактические шаги навстречу лишь прикрытием, а реальная его цель – заблокировать движение Украины в ЕС? Исключать последнего нельзя. В конце концов, Орбан много раз доказывал действиями, что на самом деле ему безразлична судьба и права венгерского меньшинства в Украине, это для него лишь инструмент в достижении политических целей.
Ответ на этот вопрос узнаем со временем.
Но история наших непростых отношений в треугольнике Украина-Венгрия-ЕС доказывает, что даже когда Орбан твердо настроен останавливать движение Украины на Запад, ему все равно приходится уступать. Ведь остальная Европа – на нашей стороне.
То, что на днях мы, несмотря на венгерское сопротивление, начали переговоры с ЕС, еще одно наглядное доказательство этого.
Автор: Сергей Сидоренко,
редактор «Европейской правды», Киев – Брюссель.
Список из 11 требований Венгрии
Обеспечить на законодательном уровне отсутствие возможности единоличного права директоров школ изменять решение по преподаванию определенных предметов на украинском/венгерском языке (кроме предметов «Украинский язык», «Украинская литература» и «История Украины», преподавание которых на украинском языке предусмотрено соответствующим законом).
Есть компромиссные формулировки, на которые согласилась Венгрия: для расширения количества предметов для изучения украинского требуется согласие/инициатива родителей двух третей учеников.
Обеспечить использование венгерского языка во всем образовательном процессе, в том числе возможность использования венгерского языка во всех других мероприятиях, встречах, заседаниях, а также в процессе создания имиджа заведения (в рекламе, на вебсайте и т.д.).
По ходу переговоров компромисс кажется реальным. Правки, которые дискутируются здесь и далее, дают дополнительные права в образовании только для официальных языков ЕС, то есть на русскоязычное образование не будет распространяться.
Восстановить на законодательном уровне статус «школа национального меньшинства» с обучением на венгерском языке.
Один из проблемных пунктов, но для Венгрии – один из ключевых.
Украина готова обсуждать введение статуса «учреждение общего среднего образования национального сообщества» (возможно также с распространением на дошкольное образование), но предлагает предоставлять его только школам, где венгерскоязычное преподавание есть в 75% или более классов. Будапешт требует этот статус, если в школе есть хотя бы один венгерского класса, со всеми последствиями для таких школ.
Обеспечить право выбора языка обучения для вузов и учреждений профтехобразования, в том числе частных.
Компромисс кажется возможным, но зависит от п.3.
Обеспечить возможность по заявлению выпускников школ получить перевод на венгерский язык задач ЗНО и НМТ (кроме заданий по украинскому языку и литературе, иностранным языкам).
Стороны договорились о компромиссе.
Территориальной сферой применения законодательства об использовании языков есть не «административная единица», а «населенный пункт» (что юридически не является административной единицей). Просим использовать понятие «населенный пункт» и «административная единица» в качестве территориальной сферы применения.
Стороны договорились о компромиссе.
Наличие соответствующего процентного количества населения не дает автоматического права на использование языка, требуется еще принятие соответствующего решения местными властями. Просьба не связывать применение языковых прав с решением любого органа (например, местного совета) при условии соблюдения необходимого соотношения численности населения, а обеспечить их национальному меньшинству в соответствии с законом (с учетом данных последней переписи населения – в 2001 году).
Проблемный вопрос с очень расхожими позициями. Венгрия, по сути, требует признать всю Закарпатскую область территорией традиционного проживания венгров с соответствующими изменениями, начиная с двуязычных вывесок даже в тех пунктах, где венгры массово никогда не проживали или проживали когда-то, а сейчас их почти не осталось.
Также серьезной проблемой является фиксация в 2001 году – с тех пор многие этнические венгры уехали из Украины; это предлагается игнорировать.
Условием реализации языковых прав национального меньшинства, проживающего на данной территории «традиционно» (по меньшей мере 100 лет), является по крайней мере 10% населения, а для «значительного количества» меньшинства — 15%. Просим в случае «традиционно» (не менее 100 лет) проживающего национального меньшинства отменить условие наличия 10% населения.
Очень проблемный пункт в части отмены требования о 10%. О последствиях – см. п.7.
Языковые ограничения в повседневной жизни и непропорциональное наказание за нарушение языковых правил. Просим на законодательном уровне полностью снять языковые ограничения в отображении топонимов и географических названий на языке национального меньшинства, в контактах с органами государственной власти и в учреждениях здравоохранения, во время спортивных мероприятий, в области туризма, а также относительно обязательного отображения информации на украинском языке или использования субтитров при распространении какой-либо публичной информации (например, в кино, театре, на плакатах, в рекламе).
Компромисс кажется возможным.
Отмена концепции культурной автономии. Просим включить понятие культурной автономии в правовую систему. Просим обеспечить право свободного использования национальной символики и свободно отмечать национальные праздники.
Венгрия отказалась от требования об автономии, теперь компромисс кажется более реальным, но есть серьезный камень преткновения в отношении свободного использования венгерской государственной символики в работе органов местной власти.
Ограничение использования венгерского языка в политической жизни, введение обязательного владения государственным языком в общественной жизни и отмена возможности независимого политического представительства. Просим обеспечить свободное использование языков во время парламентских и местных выборов и референдумов, отмену условностей использования языка национального меньшинства в общественной жизни и обеспечить права на представительство в парламенте.
Один из ключевых проблемных пунктов. Венгрия здесь вышла за пределы своей концепции о том, что она требует лишь отмены изменений, введенных после 2014 года. По сути речь идет о реформе избирательной системы, чтобы обеспечить представительство венгерского меньшинства в Верховной Раде. Впрочем, из-за предельной абсурдности идеи Будапешт уже начал давать сигналы о готовности от нее отказаться (хотя и не снял требование полностью).
Однако в этом пункте есть ряд других конфликтных составляющих – в частности об отмене требования о знании украинского языка для всех избранных должностных лиц; разрешение на выступление венгерской на заседаниях советов и т.д. Компромисс пока не найден.