«Украину нельзя принять в Европейский Союз, пока Варшава и Киев не решат вопрос Волынской резни», – заявил недавно в телевизионном интервью вице-премьер-министр Польши Владислав Косиняк-Камиш.
В свою очередь Сейм Польши 26 июля на последнем перед каникулами заседании принял постановление «об оказании почестей 81-й годовщине преступления геноцида, совершенном против поляков украинскими националистами».
История снова начинает давить на польско-украинские отношения?
Эта тема недавно поднималась «Европейской правдой». Автор статьи Юрий Панченко точно показал сложность нынешней политики в Польше и влияние этой сложности на польско-украинские отношения.
Реклама:
Не буду повторять аргументы из этого текста, но обратите внимание на некоторые нюансы, которые украинским наблюдателям сложнее уловить.
Во что играет ПСЛ?
Прежде всего, следует согласиться с тезисом, что у Польши сейчас нет признаков того, что нерешенные исторические вопросы вдруг вернутся на передовую политику и смогут определить такие стратегические вопросы, как согласие Польши на вступление Украины в Европейский Союз.
От Волыни до F-16: что стоит за новыми проблемами в отношениях с Польшей
Более того, уже цитируемое заявление Косиняка-Камиша не вызвало более широких общественных эмоций. Политические обозреватели отмечали, что лидер Польской крестьянской партии (ПСЛ) использует риторику, которая имеет целью не только консолидировать электорат его партии, но и охватить часть электората других правых партий: «Права и Справедливости» и «Конфедерации».
Память о Волыни входит в список вопросов, важных для правого электората. Среди других вопросов: отношение к абортам, церкви, национальным традициям, ЛГБТК+ меньшинства, миграции и ситуации на польско-белорусской границе.
Поэтому следует согласиться, именно это обуславливает заявления и решения лидера ПСЛ и других политиков этой партии относительно, например, декриминализации абортов и гражданского партнерства.
В этих вопросах «крестьяне» четко дистанцируются от других партий, образующих руководящую коалицию в Польше, что чрезвычайно усложняет выполнение предвыборных обещаний, принесших победу продемократическим силам на выборах 15 октября.
Принесет ли эта игра результат, на который надеется Косиняк Камыш?
Пока неизвестно. Однако известно, что тема исторической политики и памяти о Волынской трагедии в ней не играет принципиальной роли. Об этом свидетельствует не только отсутствие более широкого резонанса на слова лидера ПСЛ.
А еще меньший резонанс вызвали постановления Сейма «по случаю 81-й годовщины преступления геноцида, совершенного против поляков украинскими националистами».
И это при том, что вынесенный на обсуждение нардепами «Право и справедливость», резолюция была одобрена 427 голосами за 434 присутствовавших во время голосования.
Что важно для поляков?
Недавняя резолюция напоминает польские аргументы по поводу событий на Волыни и демонстрирует, что этот этап польско-украинской истории еще далеко не закрыт.
Кроме того, результаты голосования показывают, что это также предмет широкого консенсуса в Польше – польское общество требует и потребует полного объяснения в историческом и политическом аспектах.
Однако, хотя это выяснение займет много времени, не может ждать самое главное – достойное уважения к памяти погибших. Итак, ключевым вопросом для польской стороны является вопрос эксгумации, идентификации и захоронения останков жертв.
Быстрое решение этой проблемы по Киеву стало бы важным жестом для Польши.
Зато непонятная для польской общественности блокировка эксгумационных работ лишь подпитывает попытки нагнетания напряжения во взаимоотношениях (по договоренности президентов Украины и Польши отмене моратория должно предшествовать восстановление разрушенной погребальной плиты на горе Монастырь – Ред.).
Это следует помнить даже если вопрос Волынской трагедии сейчас не вызывает в Польше больших общественных эмоций.
Важные решения и жесты в этом вопросе с украинской стороны не только помогли бы смягчить вытекающее из трагической истории напряжение, но также были бы положительным капиталом, полезным для устранения потенциального напряжения в других сферах польско-украинских отношений.
Здесь следует напомнить, что отсутствие четкого прогресса по делу Волыни и эксгумации стало причиной обвинений политических обозревателей в адрес президента Анджея Дуды в 2023 году в связи с 80-летием трагедии.
В это время появились аргументы об «украинской неблагодарности» за помощь, которую Польша предоставила Украине с начала полномасштабного вторжения РФ.
Постоянная стратегия
За последний год в Польше сменилось правительство, хотя президент остался прежним. Однако, что за этот год изменилось в польско-украинских отношениях?
Стратегически проукраинский курс сохраняется, о чем напомнил посол Василий Зварыч в интервью «Укринформу», в котором подытожил свою миссию в Варшаве.
Он упомянул 44 пакета военной помощи, предоставленные Польшей с начала полномасштабного российского вторжения. К этому стоит добавить соглашение о взаимных гарантиях безопасности, подписанное 8 июля в Варшаве, а также последний, 45-й пакет военной помощи для ВСУ.
Однако смена власти в Польше повлекла за собой существенное изменение стратегического значения – новое правительство откровенно проевропейское.
Кроме того, успех на выборах и победа над популистами дают премьер-министру Дональду Туску и Польше особый мандат в европейской политике. Этот мандат был усилен после выборов в Европарламент, когда ослабли позиции Эмманюэля Макрона и Олафа Шольца.
«Гражданская коалиция», политическая сила Туска, является не только самой большой внутри польской коалиции, но и вторым по количеству депутатов объединением в Европейской народной партии, ведущей группе Европейского парламента.
Этот рост важности был заметен во время переговоров по важнейшим позициям в Европейском Союзе – Дональд Туск был переговорщиком от ЕНП.
Каким будет окончательное распределение позиций в Еврокомиссии, пока неизвестно.
Но очень возможно, что вопрос расширения ЕС войдет в сферу компетенции Польши.
Если это произойдет, это будет иметь прямое влияние не только на двусторонние украинско-польские отношения, но и европейское будущее Украины.
Вопрос в том, могут ли какие-либо аспекты взаимоотношений в этом будущем быть вредными?
Угрозы отношениям
Ответ на этот вопрос мы получили на рубеже 2023-2024 годов, когда сначала перевозчики, а затем и фермеры заблокировали пограничные переходы между Польшей и Украиной.
Как уже писалось, хотя последствия блокады оказались болезненными для Украины (но и для Польши тоже), они не означают поворота польской стратегии по отношению к Украине.
Однако неспособность польского правительства быстро решить проблему показала, как важно знать контекст текущей внутренней политики.
В упомянутом выше интервью посол Василий Зварыч анализирует этот кризис, показывая, что обе стороны совершили много ошибок.
Цена этих ошибок измеряется не только экономическими потерями или снижением эффективности поставок на фронт.
В глазах украинского общества Польша потеряла имидж крепкой опоры во время войны. Как показывает исследование Европейского совета по внешним отношениям, опубликованное в июне этого года, Польша по уровню доверия опустилась ниже Германии и Франции, в то время как лидерами доверия являются Литва, Великобритания и США. Украинские исследования также показывают подобные смены настроений.
Уменьшился капитал украинского признания, наработанный в первые месяцы войны.
Это большая потеря, но важнее то, что в Польше поддержка Украины не просто остается высокой, но является одним из самых высоких среди европейских стран.
Подавляющее большинство поляков (в отличие, например, от итальянцев, болгар или греков) не сомневаются, что Украине нужно снабжать оружием и боеприпасами (66% респондентов).
А в Польше (и только в Эстонии и Швеции, согласно опросам) вера в то, что Украина победит, перевешивает веру в то, что Россия выиграет войну.
Таким образом, правительство Польши все еще имеет высокую публичную легитимность своей проукраинской политики как на двусторонней, так и на международной арене: на форумах Европейского Союза и НАТО.
Однако угрозы, конечно, не исчезли. Об этом сенатор Богдан Клих сигнализировал во время Форума Украина-Польша, организованного Международным фондом «Возрождение» и Фондом им. Стефана Батория во Львове в июне этого года.
Расширение Европейского Союза, особенно вступление Украины, потребует изменений в важнейших европейских политиках – Совместной аграрной политике и политике сплоченности.
Если следствием расширения станет ухудшение статуса Польши в Европейском Союзе, например, изменение категории с получателя структурных фондов на нетто-плательщика, можно ожидать политического напряжения.
Сопротивление реальности
Другими словами, процесс расширения будет оцениваться как в стратегическом измерении, так и как процесс геостратегического значения, расширяющего пространство безопасности, процветания и стабильности (как это можно прочесть в Стратегической программе ЕС на 2024-2029 годы).
Однако, ввиду логики национальной политики, ее также будут оценивать с точки зрения экономических интересов и политических расходов.
И нельзя исключить, что при определенных обстоятельствах это измерение затмит стратегическую перспективу.
Зная это, мы должны вместе готовить разные сценарии, чтобы не быть застигнутыми врасплох, когда в отношениях между нашими странами возникнут новые проблемы, вызванные группами интересов или спровоцированные агентами Москвы.
Самое главное – правильно интерпретировать как заявления, так и решения политиков, правильно понимать состояние общественных настроений.
Подытоживая, польско-украинские отношения основываются на крепкой основе понимания их стратегической важности, а вместе с тем – важности украинского сопротивления российской агрессии.
Польша, как страна Европейского Союза и НАТО, разделяет выводы последнего саммита НАТО в Вашингтоне и договоренности июньского Европейского совета, открывающего новый институциональный цикл в ЕС.
Они четко утверждают, что Украина уже часть евроатлантического геостратегического пространства, что российская агрессия против Украины – это война, объявленная Европе, и от исхода войны зависит будущая архитектура европейской и глобальной безопасности.
Однако эти сильные утверждения не отменяют реальность, часто определяемую гораздо меньшими вопросами и проблемами.
Ведь если вам не хватает способности распознавать и решать текущие проблемы, даже самые лучшие стратегии могут оказаться бессильными.
Автор: Эдвин Бендик,
президент Фонда Стефана Батория (Варшава)