«Европейская правда» продолжает публикации о том, как наше движение в Европейский Союз повлияет на разные секторы нашей жизни.
Сфера культуры – одна из тех, о которых редко упоминают, когда речь идет о реформах или обязательствах Украины. Но сложно спорить с тем, что без интеграции в европейское культурное пространство сближение Украины с ЕС не будет полноценным.
Что происходит сейчас в этой области? Чего ждет ЕС от Украины? Какую помощь украинским художникам уже сейчас предлагает ЕС, в том числе по инициативе Creative Europe? Об этом мы поговорили с Тарасом Шевченко, заместителем министра культуры и информполитики по европейской интеграции.
А еще – спросили о том, как в Европе воспринимают термин «информационная политика» и есть ли пожелания Украины относительно телемарафона. Советуем посмотреть и послушать ответы.
шембеддед центентщ
А для тех, кто предпочитает чтение, мы подготовили также текстовую версию.
– Когда говорят «европейская интеграция», то обычно вспоминают о политике или о европейских стандартах относительно продукции или услуг. А как насчет культуры? Имеет ли она связь с евроинтеграцией?
– Европейская интеграция включает все сектора, поэтому и культура, и сектор медиа там представлены. Другое дело, что, в отличие от экономики, в отношении культуры ЕС нет много прямых регуляций или законов, которые должно выполнять государство-кандидат.
В культурной сфере евроинтеграция – это мягкие правила, принципы, нормы, стандарты.
Исключение – сфера медиа, где есть аудиовизуальная директива по телерадиовещанию, которую Украина уже воплотила в законе о медиа и законе о рекламе. А вот рынок печатных медиа на уровне ЕС не регулируется вообще, и в большинстве стран Европейского Союза законов о печати нет.
Впрочем, общеевропейские правила меняются.
Европа сейчас работает над новым, более сильным регулированием для медиа (это означает, что в случае его принятия от Украины будут ожидать введения и новой директивы. – ЕП), но они еще сами не разработали эти правила.
– Выходит, что в вопросах культуры – если отложить медиа – жестких требований со стороны ЕС нет.
– Но это не значит, что мы должны пренебрегать мягкими требованиями.
Европейский Союз будет оценивать, отвечаем ли мы, не отвечаем ли требованиям вступления, и мы на 100% должны выполнять все стандарты, действующие для стран, являющихся членами ЕС.
Чтобы понять объем работы, мы в Министерстве культуры и информационной политики (МКИП) пригласили экспертное заключение о том, что же, собственно, мы должны сделать в области культуры как будущий член Европейского Союза. Мы уже имеем этот вывод, который подготовили проект ЕС и латвийская эксперт Линда Берзиня, и этот документ объясняет, что нужно сделать, кроме принятия законов.
Какие принципы заложены в культурной деятельности?
Прежде всего, это общий принцип Евросоюза о разнообразии. То есть в нашей сфере речь идет о культурном разнообразии, которое означает потребность заботиться обо всех – учитывать разные группы и меньшинства.
Второй акцент – это сотрудничество между странами. Поэтому уже сейчас мы заботимся об умножении совместных проектов между Украиной и ЕС.
Следующий принцип – это то, что зафиксированная политика в области культуры должна быть разработана с привлечением всех заинтересованных сторон. Это один из основных принципов ЕС.
– На днях один из руководителей государства на встрече с журналистами сказал, что МКИП на самом деле является «Министерством информационной политики и культуры», то есть информполитика важнее культуры. А в Европе есть вообще такое понятие, как «информационная политика»? Мы здесь совместимы?
– В Европе используются немного другие термины.
Слово «политика» в Украине имеет разночтение, поскольку английские слова policy и politics имеют разные значения, а на украинском и то, и то переводится как политика. Уточняю, policy – это государственная политика, то есть сферы регулирования законами.
А у нас термин «информационная политика» чаще понимают как коммуникации.
И это не совсем так, как в Европейском Союзе. Потому что в ЕС коммуникации в целом не сфера политики как таковой.
– А с точки зрения министерства чем занимается МКИП – это policy или politics?
– У министерства есть положение о его работе, где описаны сферы деятельности. Среди них есть и осуществление policy, как регулирование в сфере медиа или относительно доступа к публичной информации, так и коммуникационные вещи, в том числе коммуникация реформ как отдельный приоритет.
– Есть ли здесь разногласия с правом и подходами ЕС? Есть ли нам необходимость изменять это?
– Если брать практику правительств стран Евросоюза, то обычно тематикой и культуры и медиа занимается Министерство культуры. То есть наш принцип, когда вопросы медиа и культуры объединены в одном министерстве – общеприемлемый и наиболее распространенный в Европе (хотя и не единственный).
Однако, чтобы в названии министерства была «информационная политика» — такого в ЕС больше нигде нет.
Вместе с тем – я хочу это подчеркнуть – в военное время возможны и другие решения. Во время войны приемлема потребность иначе регулировать в том числе и коммуникацию, и политику в отношении медиа, и, возможно, большее участие государства в медиа и т.д.
– Примером такой особой регулировки является телемарафон «Единые новости». Что об этом вообще думают наши партнеры в ЕС? Слышите ли вы призывы его закрыть?
– Скажу откровенно: ни на одной встрече с нами не звучало вопросов о том, что телемарафон должен закрываться.
Более того, когда еще в начале 2022 года мы призывали европейцев поддерживать телемарафон, то едва ли не единственным достаточно крупным проектом, который в результате воплотили за средства ЕС, стал проект, финансирующий производство продуктов в сфере борьбы с дезинформацией, в том числе документальных фильмов, которые будут выходить на телемарафон.
Если бы Европейский Союз был против, то, наверное, он бы таких проектов не запускал.
Также важна социология. Свежий опрос от Internews Network свидетельствует, что украинцы осведомлены о телемарафоне и доверяют ему.
Но ведь был и третий интересный вопрос: что думают украинцы, кто смотрит телемарафон, нужно ли его закрывать, или продолжать. Опрос показал: зрители считают, что телемарафон должен продолжаться, по меньшей мере, до завершения войны.
Конечно, изменение политики по телемарафону может произойти. Но телемарафон продолжается в том формате, в котором начинался.
– У европейской интеграции Украины ключевой задачей на ближайшие годы будет проведение переговоров о вступлении. У них есть переговорная глава 26, касающаяся культуры и образования. Чего МКИП ждет от вступительных переговоров с ЕС?
– Мое личное ожидание, что по этой главе переговоры будут скорыми.
Обычно тема культуры не является проблемной для переговоров, и мы выполняем свою домашнюю работу.
Вместе с этим я напомню, что этот раздел включает вопросы образования, культуры, молодежи и спорта, но среди этих сфер тема образования значительно больше.
И по образованию там еще есть что сделать, поэтому если сложности будут, то скорее по теме образования. Среди них в отношении меньшинств.
– Когда мы выполняли семь рекомендаций Евросоюза для начала переговоров, то рекомендация по закону о медиа была выполнена первой и получила положительную оценку ЕС. Но кроме того, были силы, которые пытались остановить эту реформу, не правда ли?
– Я хочу подчеркнуть, что разработка и принятие закона о медиа – это в первую очередь работа народных депутатов, общественных организаций, много лет нарабатывавших этот закон, а также Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания.
И признаюсь: когда закон в конце концов был принят, то я был приятно удивлен. Потому что до сих пор этого не удавалось сделать, хотя принятие аудиовизуальной директивы было нашей обязанностью еще по Соглашению об ассоциации, и эта обязанность была просрочена.
Медиа тогда не хотели дополнительной регулировки, и казалось, что этого консенсуса не будет.
Это пример того, что европейская интеграция сейчас открывает и дополнительные возможности для реформ.
– Наверное, ЕС будет мониторить, как закон выполняется?
– Бесспорно, ЕС будет следить также за исполнением закона о медиа. Тем более что, как мы знаем, к некоторым членам Евросоюза, в том числе к нашим соседям, в Брюсселе есть вопросы о свободе медиа.
Это выполнение в большей степени лежит в сфере ответственности Национального совета по телерадиовещанию – они должны принять многие подзаконные акты, должен быть совершенно новый подход к онлайн-медиа, которые ранее не были предметом регулирования. Всё это делается. И хотя где-то есть сложности, есть нехватка бюджетных средств для регулятора – и я думаю, что замечаний к нам в ходе выполнения не будет.
Важным маркером для Европейского Союза также является общественный вещатель.
И по тому, что я знаю, Евросоюз абсолютно доволен, каким образом развивается вещатель с точки зрения его независимости, с точки зрения развития в цифровых платформах, его растущих рейтингов.
Сейчас, в максимально кризисный период, общественный вещатель проявил себя очень хорошо.
Мы видели его выход в Telegram, где только в региональных каналах есть рост на сотни тысяч, не говоря об общенациональных каналах.
Когда только в Сумской области или в Черниговской областях на канал подписано по 100 тысяч доверяющих ему людей. Во многих областях это Telegram-канал №1. А согласно исследованиям, сейчас потребление новостей в первую очередь идет именно через Telegram. Эту роль играют не телевидение, не онлайн-медиа, не YouTube, а Telegram.
– Мы уже упоминали, что евроинтеграция – это не только правила ЕС. Важно иметь хорошее сотрудничество с соседями. Для этого у ЕС есть механизм трансграничных проектов. Что у нас с этим?
– Действительно, в нашем отчете о культуре есть вопросы сотрудничества со всеми странами, не только с соседями. А сотрудничество со странами ЕС является одним из приоритетов.
Но я считаю, что количество общих проектов после полномасштабного вторжения возросло очень сильно. Достаточно вспомнить, что каждый день мы отправляем с десяток коллективов за границу на гастроли.
Спрос на украинскую культуру, украинский продукт существенно возрос.
– А что скажете о трансграничной речи?
– Я считаю, что трансграничная речь – это теперь уже устаревший срок.
Это было важно раньше – вопросы трансляции из разных стран через спутники; не препятствование речи другого государства на его территории и т.д.
Но в настоящее время цифровых платформ почти все трансграничное вещание и медиа перешло в интернет.
Да и оказавшиеся за рубежом украинцы в первую очередь потребляют украинские медиа в онлайне.
– Поговорим о «Креативной Европе» – большой рамовой инициативе Евросоюза, которая помогает финансировать и поддерживать художественные, культурные, а также медийные инициативы. Ведь у Украины есть не только доступ к «Креативной Европе», но и определенные привилегии. Расскажите о них.
– Я обычно сравниваю программу «Креативная Европа» с Украинским культурным фондом (УКФ) и говорю, что это – такой «ЕСевский УКФ», где выделяются средства на разные программы в сфере культуры и медиа.
Что касается украинского участия в «Креативной Европе», то я, прежде всего, подчеркну две главные вещи.
Во-первых, Украина для «Креативной Европы» сейчас является сквозным приоритетом. В любой сфере украинское участие в проекте прибавляет баллов победителю.
И второе дело – это то, что при содействии МКИП «Креативная Европа» провела отдельный конкурс на 5 млн евро по трем разным направлениям, и проекты-победители уже реализуются.
Кроме того, уже с начала этого года подтверждено финансирование на 1,3 млн евро по другим конкурсам, где победили консорциумы с участием украинцев. А в проектах для поддержки индивидуальных художников Украина вошла в топ-5 среди всех стран Европейского Союза, чьи проекты были поддержаны, благодаря чему более 100 художников получили небольшие гранты на свои проекты.
А сейчас мы ожидаем результатов по одному из крупнейших конкурсов. Это программа «Европейские проекты сотрудничества», где за финансирование борются 99 проектов с украинским участием и среди них точно будет много победителей.
А наша ближайшая цель – чтобы Украина могла представляться полноценно на все проекты в области медиа.
До сих пор участие Украины было ограничено – потому что мы не имплементировали аудиовизуальную директиву ЕС. А поскольку теперь мы это сделали, приняв закон «О медиа», мы начали переговоры, чтобы нас допустили полностью к участию во всех конкурсах и еще больше средств Европейского Союза были открыты для украинских участников.
Этот процесс продолжается, и я надеюсь, что со следующего года все проекты будут открыты для украинцев.
– В вашем детальном ответе мне больше всего понравилась фраза, что Украина занимает «пятое место среди стран ЕС». Выходит, в этом вопросе мы уже евроинтегрировались.
– Мы действительно очень рады, что ЕС оказывает значительную помощь украинским художникам, поддерживает украинские проекты. А еще поддерживаются проекты переводов, когда украинские издательства могут выигрывать гранты на перевод европейских книг в Украине и европейские участники выигрывают на переводы украинских книг в ЕС.
Так же есть софинансирование фильмов и т.д.
– Этакая индивидуальная евроинтеграция.
– Но важно, что со стороны ЕС это элемент политики по отношению к Украине!
Да, художники сами выбирают этот вектор, но это происходит благодаря тому, что ЕС на уровне политики в сфере культуры и медиа ввел этот механизм, определил приоритеты и т.д.
Также должна действовать и Украина, в том числе через инструменты УКФ. Поэтому мы надеемся, что у нас будет больше средств в Украинском культурном фонде, чтобы реализовывать эти проекты.
– А я также надеюсь, что эта интеграция украинской и европейской культурной и медийной сферы еще больше вырастет после нашей победы. Тогда наступит этап обновления Украины. Где будет роль культуры?
– Это правда, восстановление – важный этап, и он важен прямо сейчас. Ибо, чтобы восстановить разрушенные или поврежденные объекты культурного наследия, прежде всего нужна их консервация. А Европейский Союз, так же, как и многие другие международные организации, помогают Украине в этом. Помощь Евросоюза весома и в этом направлении.
Интервью взял Сергей Сидоренко,
видео Владимира Олейника,
«Европейская правда»
Эта публикация была профинансирована Европейским союзом. Ее содержание является собственной ответственностью «Европейской правды» и не обязательно отражает взгляды Европейского Союза.