Мир на условиях Турции: как Украине реагировать на давление на новые переговоры с РФ

Визит в Украину президента Турции в компании с генсеком ООН обошелся без исторических договоренностей (которых здесь и не могло быть), но внимание к нему было привлечено изрядно. В том числе из-за заявлений турецкого лидера Реджепа Таипа Эрдогана, что он планирует договариваться об украино-российских переговорах. A накануне визита турецкие СМИ опубликовали «слив» о том, что Путин, мол, сам стремится и едва не умоляет о переговорах и договоренности с Украиной о завершении войны.

Впрочем, для нас важно не выдавать желаемое за действительное.

С позиции Путина Россия сейчас не проигрывает, а наоборот. Пусть не все в украинской кампании происходит так, как ему хотелось, но Россия захватила новые территории; ее наступление пусть медленно, но продолжается; ресурсы продолжать боевые действия Россия еще не исчерпала; экономика РФ в значительной степени адаптировалась к санкциям. Беспрецедентная реакция мира оказалась недостаточной, чтобы быстро поставить Россию на колени.

В то же время это – типичная история с «наполовину полным / наполовину пустым стаканом».

Путин не умоляет о завершении войны, но переговоры ему все же нужны.

Похоже, правителя РФ начала серьезно нервничать слишком высокая цена, которую приходится платить за его право «видеть стакан полуполным». Путин не может не чувствовать перешептывания или возни у себя за спиной, ведь в российской верхушке эта цена нравится не всем.

В то же время Россия убила и уничтожила в Украине достаточно, чтобы доведенная до абсурда российская пропагандистская машина должна была «слепить победу».

Из этих соображений пауза в войне для Путина не только возможна, но уже где-то желанная.

Потому и началось проталкивание идеи переговоров или перемирия – и через пятую колонну на Западе, от Орбана до Шредера, и через «серых посредников», и через Эрдогана. Поэтому Россия добавляет доводы – от террористической ядерной угрозы до доведения своей «конструктивности» в виде зернового соглашения.

Но это вовсе не из-за отчаяния, не из-за стремления во что бы то ни стало завершить войну. Мы скорее свидетелями «спецоперации по принуждению к переговорам».

Как получилось, что Эрдоган стал фигурой в этой партии Путина?

Дело в том, что президент Турции имеет свои основания искренне стремиться к «миру», точнее, прекращению активной фазы войны, как можно скорее. Даже если в глазах Путина это зафиксирует победу.

Интересы лидеров Турции и РФ здесь совпадают.

Турция, к слову, уже получила выгоду от путинской кампании в Украине.

Пока весь мир беспокоился о событиях в нашем государстве, Анкара провела боевую операцию в Сирии. За время войны турки укрепили свой односторонний контроль над черноморскими проливами – механизмам Конвенции Монтре, которая заблокировала проход военных судов России и Украины, добавился контроль за коммерческими судами из Украины под эгидой ООН.

Также Турция увеличила свою роль в торговле зерновыми в Средиземноморье. А вдобавок – еще и выиграла от улучшения в торговых отношениях и туризме с Россией. Эрдогану удалось избежать критики со стороны партнеров по НАТО и Украине за неготовность вводить санкции против РФ (Сербии, например, так не повезло).

Конечно, это не значит, что война против Украины была выгодна Турции.

Турция живет и развивается за счет внешних рынков, их нестабильность бывает для этой страны слишком болезненной – а она, в том числе из-за войны войны в Украине, сейчас охватила фактически все важнейшие рынки и территории основных интересов Турции, от Кавказа до Северной Африки.

Однако Эрдоган (как, к слову, и Путин) считает себя мастером шахматных сеансов одновременной игры. Результат какой-либо отдельной партии не имеет значения, если по сумме результатов нескольких партий турнир для него стал успешным.

Именно поэтому в турецкой внешней политике часто можно встретить столь разное отношение к одному партнеру.

К примеру, Россия строит для Турции первую атомную электростанцию, продает ей системы ПВО С-400 – но в то же время эти государства «толкаются» в Азербайджане, а в Сирии просто вошли в клинч. Путин и Эрдоган имеют разные позиции по Крыму, но в Черном море их интересы ситуативно совпадают – они оба не слишком рады видеть военные корабли тех государств НАТО, которые имеют потенциал взорвать их лидирующие позиции.

Буквально каждый аспект от атомной энергетики до торговли овощами, ширпотребом и туризмом – все это для Турции и России темы, где можно взаимодействовать ровно настолько, чтобы общий результат всего матча оставался положительным.

Еще одна «фишка» России, которая является комфортной для Турции – пакетирование разных тем.

Это именно то, что мы услышали во Львове и слышим уже некоторое время, когда зерновое соглашение мягко связывается с гипотетической «общей договоренностью» Украины и России о перемирии.

На практике посредническая дипломатическая миссия Турции в исполнении президента Эрдогана выглядит безупречно: предложения к переговорам высказываются украинскому президенту на территории Украины, в присутствии формально авторитетнейшего по должности дипломата планеты – генсека ООН. Предложения основываются на свежем примере успешных договоренностей по открытию экспорта зерна. Консультации начинаются по вопросам обмена пленными, которые больше всего беспокоят Украину.

Картинка почти идеальна. Но это только одна сторона монеты. Будет еще и другой – русский.

То, что Турция, вероятно, не откажется от российских подходов и традиций пакетирования (да и чувствует себя в этом подходе как рыба в воде, потому что общий счет все равно состоит из суммы) само по себе может быть для нас проблемой.

Объединение под посредничеством Турции нескольких разных тем означает, что в пакете будут также темы, по которым Турция не обязательно будет разделять подходы Украины и не сочтет себя обязанной быть на нашей стороне.

Другим вызовом может стать то, что Турция не будет таким снисходительным посредником, как страны Европы или США, которые в последние месяцы (а по большому счету – с 2014 года) с полным пониманием относятся к тому, что переговорные позиции Украины быстро меняются от отчаянных до непримиримо. жестких и обратно к реалистичным.

В условиях войны подобные дипломатические терзания Украины находили понимание на Западе.

И сейчас мы слышим от всех западных партнеров повторение фразы о том, что «условия мира с РФ должна определять только Украина». Они не просят у Киева ясности относительно того, какой должна быть возможна договоренность с РФ о прекращении боевых действий, если до такой дойдет.

Турецкое посредничество, однозначно имеющее свой «план на игру», может остро поставить для Киева требование относительно четкости. Например, попросит определить, чего мы требуем – вернуться «к международно признанным границам» или «к линии разграничения по состоянию на 23 февраля 2022 года»? Хотя такое требование может ускорить ведение переговоров, Украина фиксация позиции не пойдет на пользу. Потому что то, чего мы хотим (и чего в конце концов добьемся!), не обязательно совпадает с тем, что мы можем объявить как требование прямо сейчас.

Может ли Эрдоган потребовать у Украины уступок в рамках этих пакетных переговоров?

К счастью, Турция не имеет каких-то сверхвесомых рычагов давления на Киев, но и тех небольших, что есть (например торговля вооружениями, доступ в мировой океан, а особенно – способность Эрдогана договариваться с Путиным по чувствительному для нас вопросу обмена пленными), может быть достаточно, чтобы подталкивать наше государство к определенным решениям, которые с позиции Турции будут казаться вполне логичными, но будут совершенно неприемлемыми с позиции неистового общественного мнения в Украине, что не воспринимает компромиссы.

Впрочем, это гипотетические угрозы.

Чтобы их избежать, Украине важно очертить некоторые красные линии на начальном этапе. В частности, отказаться от «достижений Стамбула», то есть наработок предыдущих переговоров, которые проходили весной, при совершенно другой ситуации на фронте.

В конце концов, главным принципиальным вызовом для нас является то, что механизмом любых переговоров является постепенное смещение позиций сторон к середине. А нам это не нужно. У Украины нет никаких оснований инициативно двигаться в сторону требований России. А также мы хорошо знакомы с тактикой РФ, если и когда переговоры начнутся: Путин привык подкреплять свою переговорную позицию ежедневным стиранием на пепел украинских городов и сел для того, чтобы сделать собеседников более уступчивыми.

Начиная диалог с Эрдоганом и Гутеррешем о возможных переговорах с РФ, Украина должна быть готова и к такому развитию событий. И должно готовить также действия, которые изменят парадигму предстоящих переговоров.

Возможно, часть этой подготовки мы видим прямо сейчас.

Хочется надеяться, что своевременные, успешные и медиа очень громкие удары Вооруженных сил Украины по важным военным объектам России в Крыму имеют в своей основе не только тщательно продуманный военный замысел.

Так или иначе, эти события становятся частью нашего переговорного процесса с Турцией и РФ еще до того, как он формально начался.

 

Автор: Богдан Яременко,

народный депутат, фракция «Слуга народа», эксглава комитета ВР по вопросам внешней политики

Источник