Усилить ЕС: почему членство Украины нужно самому Евросоюзу

Предоставление Украине статуса кандидата в члены ЕС не поставило крест на вопросе «а зачем это все Евросоюзу». Даже наоборот – дискуссия по этому вопросу только активизировалась.

Кто-то рассматривает приоткрытие двери для Украины как сигнал поддержки, кто-то – как геополитическую необходимость.

Но на самом деле это то, чего не хватает Евросоюзу и чего он сам должен стремиться, опираясь на свои же документы и на заявления собственных лидеров.

Еще в начале 2010-х во Франции впервые была озвучена новая идея: Евросоюз должен усиливать свою стратегическую автономию.

Впоследствии эту инициативу взял на копье французский президент Эммануэль Макрон, а также поддержала глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляен, подчеркнув, что деятельность Еврокомиссии должна стать более «геополитической».

Так что же это значит?

Стратегическая автономия Европейского Союза – концепт, предусматривающий, что Европейский Союз должен повышать свою способность действовать самостоятельно, если это необходимо, и вместе с партнерами – если это возможно.

Стратегическая автономия должна помочь ЕС развить инструменты для более независимой международной политики.

В частности, стратегическая автономия должна помочь преодолеть такие вызовы, как зависимость от зонтика безопасности Соединенных Штатов, технологическая зависимость от США, зависимость от российских энергоносителей, от скорости и эффективности извлечения ресурсов на Азиатском и Африканском континентах и ​​длины логистических цепей в развивающиеся страны и где расположены крупные европейские производства.

Европейский Союз уже долго стремится укреплять свою стратегическую автономию, но на этом этапе успехи были достаточно ограничены.

Украина может помочь Европейскому Союзу достичь этой цели.

Собственно, стратегическая автономия ЕС может рассматриваться в трех измерениях: политическом, безопасном и экономическом.

И во всех этих измерениях Украина нуждается в ЕС.

Релокация бизнеса в Украине.

Изучая бизнес модели крупного европейского бизнеса, можно увидеть, что часть производств находятся в Юго-Восточной Азии, в частности, в Китае, Индии, Бангладеш.

В то же время у этой модели есть некоторые недостатки, которые Украина вполне может перекрыть.

Так, например, стоимость труда в Украине ниже, но условия труда наемных рабочих и их мотивация – выше. Транспортные расходы — ниже по сравнению с Юго-Восточной Азией, в частности, с Китаем, стоимость транспортировки по морю из которого выросла почти в пять раз за последние три года: с 1100 пунктов в 2019 году до 5050 пунктов в 2022 году, согласно Индексу контейнерных фрахтовых ставок от Statista.

Углеродный след также будет меньше примерно на 80%, если транспортировать продукцию из Украины, а не из Китая или Бангладеш.

Таким образом, цепочка добавленной стоимости существенно сократилась бы, что однозначно было бы выгодно европейскому бизнесу.

Усиление продовольственной безопасности.

С одной стороны, страны Европы меньше страдают от продовольственной неуверенности, а европейские производители кое-где и вообще боятся конкуренции со стороны украинских агроэкспортеров.

Вместе с тем Украина имеет колоссальный потенциал не только как поставщик сырья, но и пищи высшей степени обработки.

На высших уровнях интеграции с Евросоюзом Украина может повысить продовольственную безопасность и снизить потребность в поставках из-за пределов Европы, позволяя оставлять добавленную стоимость в рамках Европейского Союза и сохранять устойчивость цепей добавленной стоимости.

Как и многие другие страны Украина сможет выработать свою специализацию, которая позволит ей не пересекаться с другими агропроизводителями Евросоюза.

Извлечение ресурсов будущего.

Несмотря на свою развитость, Западный мир очень сильно зависит от так называемых ресурсов будущего: лития, кобальта, никеля, урана. Необходимые для производства электроники литий, кобальт и никель преимущественно производятся в странах Африки, которые часто находятся под влиянием таких антагонистов Запада, как Россия и Китай.

Что касается поставок урана, то двумя основными поставщиками урана в Евросоюз стали Нигер и Россия, поставив 2555 и более 2500 тонн соответственно.

Украина может стать ответом на эти зависимости, имея свой щит, содержащий более 22 природных ископаемых, в том числе и так называемые «металлы будущего».

Украина также владеет более 2% всех мировых запасов урана.

При условии инвестиций в уранодобывающую отрасль это могло бы существенно снизить зависимость ЕС от урана, происходящего из России.

Кроме того, Украина имеет потенциал развивать производство зеленого водорода, что со временем может стать альтернативой российскому газу, поскольку Украина сможет экспортировать зеленый водород в Европу.

Уменьшение зависимости от российских энергоносителей.

Более 60% импорта ЕС, идущего из России – это энергоносители. Более 40% газа, 27% нефти и 46% угля импортировались из ЕС из России, и эта зависимость только росла в последние двадцать лет.

В то же время Украина после присоединения к ENTSO-E стала надежным экспортером чистой электроэнергии в ЕС, а также имеет потенциал к развитию собственных мощностей зеленого водорода, биогаза и других возобновляемых источников энергии, избыток генерации которых может экспортировать в Европу.

Украина может добиться этого, переориентируя свои транзитные способности и способности подземных хранилищ газа, объемы которых являются наибольшими в Европе, и которые Киев до сих пор не использовал на полную мощность.

внедрение развитого человеческого капитала.

Украина имеет развитый потенциал в сфере информационно-коммуникационных технологий (IКT), имея более 220 тысяч специалистов в сфере ИКТ, количество которых выросло почти вдвое за последние 5 лет.

Вместе с тем, в Европейском Союзе более 55% компаний сообщают о сложностях с наймом работников в сфере ИКТ, что приводит к нехватке квалифицированных специалистов и проигрышу в «битве за таланты» с США, а в результате — и к тому, что МПБ не может конкурировать с технологическими гигантами.

За счет предоставления Украине доступа к четырем свободам ЕС – свободе движения людей, услуг, капиталов и товаров – Европейский Союз мог бы увеличить свою цифровую автономию от Штатов и Китая, используя развитый человеческий капитал и инновации Украины.

Развитие «Лаборатории инноваций».

В определенной степени Украина стала «лабораторией инноваций», приняв одним из первых в Европе закон, регулирующий оборот криптовалют, создав благоприятный налоговый режим для ИТ компаний, а также совершив квантовый скачок в развитии публичных услуг, предоставляемых онлайн.

К примеру, менее 300 тысяч украинцев получали публичные услуги онлайн в 2019 году, но к началу 2022 года более 17 миллионов украинцев имели такой опыт через общенациональное применение Действие.

Украина обладает колоссальной гибкостью, что может стать органическим дополнением к стабильности Европейского Союза.

Укрепление обороноспособности.

Война в Украине, начатая Российской Федерацией, продемонстрировала, что украинские вооруженные силы являются одними из наиболее боеспособных в Европе.

Сейчас более миллиона человек защищает Украину в составе сил обороны, приобретая военный опыт, которого никто в Европе не имел со времен Второй мировой войны.

За последние 8 лет Украина прошла колоссальный путь развития: от $2,3 млрд, заложенных на армию в 2013 году, что составляло около 1,6% ВВП Украины до $5,9 млрд в 2020, что составляло около 4%.

В то же время рекомендованные НАТО минимально необходимые расходы на оборону должны составлять около 2% ВВП, но среди европейских стран-членов НАТО лишь несколько удовлетворяют этот критерий. В Украине же общие расходы по более широкому сектору безопасности и обороны в проекте государственного бюджета на 2023 год закладываются на уровне более 17% ВВП.

Наряду с этим Украина имеет потенциал для развития собственного ВПК и закладывает планы по его развитию в свой План восстановления.

Совокупно эти факторы делают Украину очень весомым достоянием для Евросоюза, который понимает необходимость развития собственной политики безопасности и обороны и риски, возникающие от постоянного возложения на Соединенные Штаты в вопросах обороны.

Развитие информационных и киберспособностей.

Не будет преувеличением сказать, что Украина находится «на нуле» гибридной войны, равно как и войны конвенционной. Только за первые 40 дней войны Украина испытала более 200 тысяч кибератак на объекты энергетической инфраструктуры, в то время, когда за весь 2021 год количество кибератак составило 900 тысяч.

Параллельно с киберсферой РФ наращивает свои возможности и в информационной войне, увеличив расходы на пропаганду как минимум на 40% за последние три года.

Украина имеет колоссальный опыт противодействия киберугроз и успешной борьбы на информационном фронте, в том числе благодаря гражданским факт-чекинговым и OSINT (open-source intelligence — разведка из открытых источников). Этот опыт мог бы стать очень важным для Европы.

Увеличение «мягкой силы в Европе».

Украина является символом борьбы с колониальным прошлым, а также борьбы за собственный цивилизационный выбор.

Позитивный опыт Украины станет историей успеха и означает, что переход к обществу с развитой рыночной экономикой, демократического и независимого — возможен. И это повысит привлекательность именно такого пути развития в регионе, одновременно снизив влияние России и Китая.

Если Украина не достигнет своей цели — это станет мощным аргументом в руках авторитарных режимов.

Они смогут раздувать тезисы о слабости Европейского Союза, бесполезности усилий по стремлению к качественным преобразованиям и неизбежности нахождения под влиянием империи.

*****

Следовательно, следует положить конец традиционным взглядам на Украину как исключительно реципиента помощи со стороны Европейского Союза.

ЕС заинтересован в Украине, поэтому следует понимать свои сильные стороны и делать на них ставку в переговорах.

И само собой, развивать их, увеличивая наш потенциал, нашу привлекательность и наши шансы стать историей успеха Европы.

 

Авторы:

Дмитрий Ливч, соучредитель Центра экономического восстановления, председатель правления ОО «EasyBusiness»;

Юлия Шаипова, координатор проектов Центра экономического восстановления

Александр Копрыга, координатор проектов Центра экономического восстановления

Источник